RU  UA  EN

четверг, 28 марта
  • НБУ:USD 38.90
  • НБУ:EUR 42.05
НБУ:USD  38.90
Общество

Помочь Вооружённым Силам Украины! Ссылка для переводов

Это не АТО, а война. Как западные журналисты освещают события на Донбассе

Читатели западных стран убеждены, что с украинской армией воюют не террористы

Читатели западных стран убеждены, что с украинской армией воюют не террористы Во Франции убеждены, на востоке Украины идет настоящая война, а не антитеррористическая операция Фото: OSCE Special Monitoring Mission to Ukraine

Украинские и западные СМИ по-разному смотрят на конфликт на востоке и по-разному доносят его своей аудитории. Французские журналисты Стефан Сьоан (Le Figaro) и Себастьян Гобер (Libération), которые освещают войну на востоке Украины, рассказали корреспонденту "Апострофа", что французская аудитория была шокирована попыткой провести параллель между обстрелом пассажирского автобуса в Волновахе и терактом в редакции журнала "Шарли Эбдо". Во Франции убеждены, что боевиков на Донбассе следует называть "сепаратистами", а не "террористами", а на востоке Украины идет война, а не антитеррористическая операция.

Президент Петр Порошенко с фрагментом обстрелянной под Волновахой маршрутки на Всемирном экономическом форуме в Давосе, эта картинка облетела весь мир и стала, по мнению представителей администрации президента (АП), эффектной и потрясшей западную публику демонстрацией. Тогда еще замглавы АП Валерий Чалый заявил, что кусок автобуса, прошитый осколками, был воспринят зрителями как "факт терроризма", как "та же линия, что и атаки в Париже" (речь о теракте в редакции сатирического журнала "Шарли Эбдо"), и сбитый пассажирский Боинг над Донбассом. Задача администрации была показать "свидетельства агрессии и терроризма в Украине", чтобы "достичь максимальных результатов", так прокомментировал выступление Порошенко в Давосе Чалый.

Однако, как оказалось, далеко не все в мире восприняли этот посыл таким, каким его хотело донести окружение президента. Как на самом деле отреагировала западная публика на это выступление в Давосе, рассказали французские журналисты Стефан Сьоан и Себастьян Гобер. По их словам, политическая интерпретация и привязка трагедии под Волновахой к событиям в "Шарли Эбдо" сильно шокировали французов. Это выглядело скорее как довольно дешевый трюк, который использовали в политических целях. На Западе понимают, что Украина стала жертвой внешней агрессии, не сомневаются в том, что на востоке страны присутствуют российские войска, однако для европейцев террор и война совершенно разные понятия. В первом случае имеет место агрессия группы людей, одного человека или организации против граждан, на которых пал случайный выбор. Во втором жертвы оказались невольно вовлечены в полномасштабный вооруженный конфликт между двумя противоборствующими сторонами. "Сторонники "Шарли Эбдо" не ходят по улицам Парижа с автоматами Калашникова", заметил Себастьян Гобер.

Термин "антитеррористическая операция" в Европе считают политическим и пропагандистским инструментом. Назвать это войной украинские власти не могут из довольно меркантильных соображений из-за невозможности получения кредитов МВФ. Поэтому понятие "терроризм" очень удобное для украинской власти. К тому же, оно демонизирует противника, дает ему четкую отрицательную характеристику. Безусловно, теракты тоже имеют место. К примеру, случай, когда на блокпосту в Станице Луганской взорвалась банка с медом из-за заложенной внутрь взрывчатки, можно с уверенностью квалифицировать как теракт. Но говорить, что на востоке идет конфликт между государством и террористами, нельзя, считают французские журналисты, потому что с одной стороны есть регулярная армия, а с другой некий гибридный организм, который пытается быть похожим на армию, но имеет разные военизированные элементы.

Если согласиться с понятием "терроризма" по ту сторону фронта, выходит, придется отказаться и от критики украинской армии, ведь террор принято осуждать, а тех, кто ему противостоит поддерживать во всех начинаниях. "Однако нам важно сохранять возможность критиковать обе стороны", поясняют свою позицию Сьоан и Гобер. Они подчеркивают, что такая терминология позволяет Банковой играть на теме консолидации нации, когда во время войны с террором власть оказывается вне критического анализа со стороны граждан, ведь возглавляет крестовый поход и хочет получить монополию на правду.

В своих материалах французские журналисты не называют воюющих по ту сторону фронта террористами. Самый приемлемый термин сепаратисты. Его несложно объяснить западному читателю, ведь это те, кто хочет отделить часть территории от государства. Если в тексте и появляется словосочетание "пророссийские повстанцы", то лишь в виде сопроводительного синонима слову "сепаратист". При этом во французской прессе, которая не отличается лояльностью по отношению к России, как правило, подчеркивают и напоминают публике о присутствии российских граждан в Донецке и Луганске. В английском языке, говорят коллеги, есть более точное понятие Russia-backed separatists ("сепаратисты, которых прикрывает Россия"), но французский такого удобного сочетания слов не имеет. В любом случае, силы, воюющие с ВСУ и добровольцами являются пророссийскими, но понятие "повстанцы" или "ополченцы" также не является корректным, уверены французские журналисты, хотя в англоязычной прессе слово rebels, описывающее сепаратистов на Донбассе, также не редкость. "Это гибридная война, и мы не можем описывать ее с помощью таких терминов, ведь на востоке есть власть, а есть повстанцы, выступающие против нее, тут есть немало и внешних элементов. Это не восстание в его классическом виде", считает Гобер.

Журналисты подчеркивают: АТО это, на самом деле, не борьба с террором, а война. Хотя в самом начале конфликта некоторые французские СМИ в начале применяли другие термины, к примеру, информагентство France Press в своих сообщениях говорило: "украинский кризис", "противостояние". "Но мы были на месте событий, видели все своими глазами, поэтому систематически использовали слово "война", которая, может быть, не такая интенсивная, как в Сирии, но все равно война. Однако тяжело было сделать так, чтобы и другие начали использовать такие понятия", признался Гобер.

В то же время далеко не все на Западе называют регионы на востоке "оккупированными территориями", опять же, потому что в чистом виде это не оккупация. Ведь противниками украинских властей выступают не только российские военнослужащие, но и обученные ими местные. Если говорить "оккупант", то местный элемент стирается. Но тот, кто говорит о "народных повстанцах" или о "народных республиках", определенным образом легитимизирует незаконные формирования, считают журналисты.

Украинские власти не всегда проясняют ситуацию, а иногда путают западную публику еще больше. Это относится не только к упрямой попытке убедить, что противники по ту сторону фронта террористы, хотя европейцы и американцы, как уже было сказано выше, понимают этот термин совсем по-другому. Еще одна ошибка использовать те же приемы, которые давно и успешно опробовала на пропагандистском фронте Россия. К примеру, пытаться создать армию интернет-"троллей" под крылом Министерства информационной политики или заявлять о запуске телеканала международного вещания UkraineToday по примеру набившего всем оскомину RussiaToday. Такая стратегия всегда будет проигрышной, ведь у России все равно намного больше ресурсов, в том числе финансовых.

Читайте также

Украинцы, берите оружие уже, когда Россия придет в ваш дом, будет поздно - командир батальона "Ахиллес"

Командир батальона Ахиллес рассказал о ситуации под Бахмутом и сделал важное обращение к украинцам

"СВО" закончилась: какую "полноценную" войну задумал Путин против Украины

В Кремле надеются набрать еще 300 тысяч человек для нового наступления

Из-за недостатка финансиро-вания у нас проблемы с ранеными - военный хирург

Как обеспечивается медицина в ВСУ, чего хватает, а в чем нуждаются наши воины - в интервью военного хирурга